Киёми вздохнула; на сердце образовался тяжелый такой камень. Работа в студсовете и вступление в «братство» Хидеки и Ягами на какое-то время заставили её забыть о проблеме подруги, а сейчас, глядя на неё, как расстроено она выглядит и нервно перебивает бусы, Киёми почувствовала, что тревога вернулась в полном объёме.

Оно, конечно, было намного сложнее. С одной стороны, она не могла так просто отказаться от своих убеждений относительно Киры ( с которыми Киёми была согласна). С другой же, её родной брат работал в полиции, и как все служители закона, делил мира на чёрное и белое. Убивает – значит преступник. Поймать, посадить, казнить. И тем не менее, и это уже Киёми никогда бы не произнесла вслух, он отказался вести это дело. Из опасений ли за собственную жизнь или потому, что посчитал, что найти Киру всё равно не удастся, но он отказался. Одно дело верить, что Кира – зло и пытаться восстановить справедливость по закону, а совсем другое – сидеть в стороне и навязывать своё мнение окружающим. Если бы Киёми сказала Оно, что её брат – трус, их дружбе бы наступил конец, это точно. Поэтому приходилось держать язык за зубами и всячески подбадривать подругу.

- Да, новенькие – те ещё кадры. А что Акеми вытворяла, ты офигеешь... Но об этом позже. – Киёми поймала взгляд Оно. – Он тебе не звонил? Не приходил больше? Я знаю, что ты очень переживаешь, но дай ему время. Он сейчас, наверное, очень злится… на себя и на Киру… и на всю полицию. Парни иногда ведут себя так иррационально! – Киёми перевела взгляд на официанта, подошедшему к их столику. У его ног вился Зиба (ведомый инстинктами, зверь наслаждался запахом рыбки от фартука). – Ванильный капучино, пожалуйста, и чизкейк. Ты голодная? Я успела перекусить по пути.

Отредактировано Takada (09.10.2013 18:18:41)

Киёми неуютно поёрзала.  Странный разговор у них начался, хорошо ещё если официант, пусть и с виду несильно сообразительный, ничего не услышал. О каком таком решении говорит Оно, да ещё и так серьёзно? Очень не понравился подруге её тон: в таком вот состоянии угнетенной решительности обычно люди совершают глупости, о которых потом жалеют. Киёми дождалась, пока официант запишет заказ (неужели так сложно запомнить три наименования?), и деликатно продолжила беседу, стараясь поддерживать свой голос на нейтральном уровне:

- Конечно же, Масару беспокоится о вас… Он мужчина, тем более полицейский, ему положено… Охота на Киру – не самые обычные будни копа, такую опасность невозможно было предусмотреть. Но всё образуется… Ты подожди, не предпринимай пока никаких опрометчивых решений. Ну как, согласна? – Киёми заглянула в лицо подруге и доверительно улыбнулась. Хотелось сказать намного больше, но в общественном месте стоило следить за тем, что говоришь. Гораздо проще делиться информацией наедине или в сети…

А в сети было, что почитать и с кем пообщаться на волнующие темы. Поначалу несмело, а теперь гораздо увереннее стали появлялись всё новые и новые сайты, посвящённые Кире – и далеко не на всех из них Киру считали злом, которое нужно срочно искоренить во благо человечества (и пусть и дальше это самое человечество страдает от самого себя). Киёми даже рискнула и зарегистрировалась на одном из таких ресурсов, разумеется, с компьютера в интернет-кафе. Об этом своём поступке она пока не решилась рассказать даже Оно. Ещё рано.

- Сейчас тебе лучше отвлечься. Рассказать тебе, что сегодня было на собрании? – спросила Киёми хитрым голоском и заговорчески  улыбнулась. Сплетни из студсовета – что может быть лучше?

Киёми рассмеялась, увидев знакомый блокнот в руках подруги (сколько раз благодаря записанной в нём информации им удавалось создать сенсационный материал для университетской газеты!), но ответить не успела: вернулся официант с их заказом; при ближайшем рассмотрении юноша показался не менее знакомым, чем блокнот.  Киёми сделала глоток кофе и улыбнулась подруге, хитро прищурив глаза над чашкой и кивнув в сторону удаляющегося работника кафе.

- Не узнала его? Я сама еле узнала, за целой ротой прыщей и лица не разглядишь. Бывший Юки, помнишь? – воспоминание о самой нелепой, бесталанной и вообще полной дуре – выпускнице их факультета здорово подняло девушкам настроение.

Киёми, как мастер преподносить новости так, чтобы полностью завладеть вниманием слушателя (или читателя), рассказала Оно о новеньких членах студсовета – двоих лучших первокурсников по результатам вступительных экзаменов и одних из самых необычных молодых людях, с которыми ей приходилось сталкиваться. Не умолчала она и о том, сколь мало было известно о Хидеки, как старательно он скрывал историю своей жизни, и как деликатно она попыталась выведать хоть какие-нибудь подробности из его прошлого. Кульминацией повествования стал феерический позор Акеми. Киёми всё ещё немного злилась на председательницу, но всё равно еле сдерживалась, чтобы не расплакаться от смеха. 

- Идиотка, что с неё взять!   – подытожила рассказ Киёми, аккуратно вытирая пальчиком предательскую слезу. – Честное слово, никак не могу понять, как в Акеми сочетаются проницательность журналиста и такая откровенная наивность по отношению к лести. Оно, ты не представляешь, насколько это было очевидно! А она повелась! Как мы теперь работать будем… Мне и слова вставить нельзя, понимаешь, сиди пиши бумажки, а Акеми будет дефилировать взад-вперёд, распушив хвост! Цирк! Но главный прикол в другом – как ловко этот Хидеки раскусил нашу кретинку и залил её комплиментами. Она сразу забыла, о чём спрашивала, и этот важный момент остался без внимания, чего Хидеки и добивался. И знаешь, что.   – Киёми доверительно наклонилась вперёд и понизила голос. – В ректорате мне сказали, что личное дело Хидеки – это его личное дело, и мне – даже мне! – они ничего рассказывать не будут! Ну, что ты на это скажешь?

Оно, извини, что долго! Почитай, кстати, нашу игру в студсовете, чтобы быть в курсе, там интересно)

Отредактировано Takada (24.10.2013 18:04:46)